Когда в прошлом месяце иранское правительство объявило о намерении распустить свою так называемую «полицию нравов» после нескольких недель протестов, диссиденты в стране и за рубежом восприняли эту уступку как потенциальный поворотный момент для прав женщин.

Среди компромиссов, на которые пошли правительственные чиновники была возможность ослабления строгих законов страны об обязательном ношении хиджаба, которые действуют с 1979 года. Хотя количество случаев, когда полиция задерживает людей на улицах городов за отказ носить головные уборы, сократилось, некоторые правозащитники опасаются, что вместо этого те же самые нарушители дресс-кода становятся мишенью для систем распознавания лиц, а затем подвергаются наказанию.

«Многих людей не арестовывали на улицах», — рассказала одна из иранок в интервью Wired. «Они были арестованы у себя дома через один или два дня».

Исследователь Оксфордского университета Махса Алимардани в недавнем интервью Wired обсудила возможность использования системы распознавания лиц для обеспечения соблюдения иранских законов о хиджабах. Алимардани перечислила сообщения женщин в Иране, которые утверждают, что получили по почте уведомления о нарушении закона без предупреждения или какого-либо личного взаимодействия с правоохранительными органами.

Эти описания совпадают с рассказами из первых рук иранской экспатриантки Сарзаминэ Шади, которая сообщила изданию, что ей известно о нескольких женщинах, получивших предписания за нарушение правил ношения хиджаба во время протестов через несколько дней после того, как акции протеста уже состоялись.

Правительство Ирана подавляет протесты после сентябрьской смерти 22-летней курдской женщины по имени Махса Амини, которая была задержана полицией нравов за то, что не надела хиджаб во время посещения Тегерана, и позже умерла в полицейском участке. Последовавшие за этим общенациональные протесты, по сообщениям, привели к более чем 19 000 арестов и гибели по меньшей мере 300 человек. И хотя диссиденты уже добились серьёзных уступок, более значительные усилия протестующих, призывающих к реальной смене режима, сталкиваются с передовой системой государственного наблюдения, которая создавалась годами.

Трудно подтвердить точные методы, используемые для идентификации личности в каждом конкретном случае, но иранские чиновники заявили, что используют распознавание лиц для обеспечения соблюдения законов. В сентябре прошлого года газета The Guardian привела интервью с Мохаммадом Салехом Хашеми Голпайегани, секретарём иранского штаба по поощрению добродетели и предотвращению порока, в котором чиновник заявил, что правительство намерено использовать технологии наблюдения в общественных местах.

В первую очередь эти усилия по обнаружению стали возможны благодаря семилетней государственной системе идентификации, которая требует сканирования лица и других биометрических идентификаторов. В беседе с Wired Алимардани сказала, что та же система баз данных, которая используется для создания национальных удостоверений личности, может одновременно использоваться чиновниками для идентификации предполагаемых нарушителей о хиджабе или других лиц, которые, как считается, преступили закон.

Видение иранского правительства в области слежки простирается далеко за пределы распознавания лиц. По крайней мере, с 2016 года чиновники с разной степенью успеха пытаются создать свой собственный внутренний интранет, отделённый от всемирной паутины и полагающийся исключительно на иранские серверные фермы. Эта попытка повторяет аналогичные изолированные интернет-системы в Китае и, совсем недавно, в России. Тем временем иранские чиновники неоднократно закрывали доступ к глобальным платформам интернет-коммуникаций, в том числе во время последних протестов.

Ещё по теме: